"Совсем недавно судьба в очередной раз свела меня с одним старым знакомым, Стасом, которого я не видел лет семь. В этой связи я и решил описать несколько епизодов из жизни этого беспезды знакового в моей жызни персонажа.
СВИТЕР
Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был ни*уя неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, у **аната апять боторейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и под**ачники под **аку. За глаза ево называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали стасика нейтрально - писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с мишей в писюновские друзья и много чё нам про нево поведала. Оказалось был целый список вещей - типа "цыклично движущихся б**ть объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые писюну нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в канкретна долговременный ступор или х**вознаит чего ещё. Остаток того учебного дня миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед **алом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. **й там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами миша сурово, как б**ть берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей с**а н*х пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это пять зелёных всадников ловют чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навящивое желание обхватив голову руками бечь на**й проч с криками типа "Нет! Нет! Только не мой мозг, **аные пришельцы!". Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаццо в стороны, забывая о чём тока што думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол. То исть, как вы панимаити, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер них**во выделялся. Да **ли там, скажу больше - не существует в природе вапще такого фона, на котором этот **учий аксессуар не выделялся бы н*х. Хотя если вы **ять нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи идеально с**а н*х дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде "щасливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое **ало, как будто он всю с**а ночь ловил чорную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа з**банный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер на**й.
ДУСЯ
Была у писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно п**данутое жывотное - въ*бывалась с разбегу в стены, промахивалась нах*й мимо миски с молоком харей в пол, корчила непанятные *бала. Дусей, хстати, она была чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на *уй". В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытицца фп*зду ещё в раннем децтве, когда вместо титьки тыкалась **лищем маме в **аку - но тут бл**ь в планы естественнаго отбора вмешался известный гринписовец писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-та памойке и припёр, естесна, в дом - ето паходу был ваще последний раз, когда писюн полноценно держал лохматую бестию в руках, патаму как, когда Дуся подросла и превратилась в трёхцветную лопоухо-косоглазую п**бень, она начала двигацца и х*й ты её поймаешь бл*ть. Двигалась Дуся оченно резво - создавалось впечатление што даже ср**а на ходу, а если задерживалась в адном месте больше десьти сикунд, значит либо спала, либо отъехала на**й. Ну или задумалась - периодически с ней случались кратковременные приступы спокойствия: она ни с таво, ни с сево замирала, таращила косые банки в неизвесном направлении и напряжённо ожидала в какое полушарие *бнет моча на етот раз - ну и в зависимости от результата через полторы секунды начинала отчаянно щемицца либо влево, либо вправо, затем обычно въ*бывалась жбаном в стену, отскочив сломя голову х*ярила в противоположную сторону, въ*бывалась в дверь и ах*ев от такого обилия препяцтвий начинала щемицца вверх па шторам. Там, где-нить с**а под паталком вдруг опять замирала с таким *балом типа "во, б*я: где ето я?..", снова задумывалась, неожиданно пукала, с перепугу въ*бывалась тыквой в багету, падала ср*кой на подоконник и по новой начинала гонзать по жилплощади - шерсть дыбом, глаза на выкате бл*ть. Мне думаецца, што именно так выглядел бы кошачий вариант гибрида Алины Кабаевой и Жанны с**а Агузаровой. Наблюдая такую по*боту, миша неоднократно говорил писюну, типа "писюн, она у тебя походу слепая ваще:"
Да не, не: - успокаивал себя писюн - проста ё*нутая." Поначалу дусина движуха вызывала у меня дезориентацию и приступы марской болезни, а миша её ваще боялся и не любил совсем. Потомушто один раз, них*я неразглядев Дусю на фоне писюновского ковра (связанного наверно тем же дальтоником, который мише свитер красный зах*ярил), миша наступил на ейный *бальник, а поскольку Дуся пачимуто мяукать не умела ни*ера, издавая заместо етого какие-то кряхтяще-пер*ящие гортанные звуки на манер тувинских духовых инструментов, она со всей своей кошачей п*зданутости начала с**ка страшным тувинским голосом орать - я, чесно признаюсь, малёха припустил жыдким в трусники, а вот 12-ти летний миша впервые в своей жызни схватился за серце, а когда отошёл, начал Дусю ненавидить лютой ненавистью.
И вот однажды, когда писюн в очередной раз ушёл по**ать и залип в толчке на полчаса, разглядывая в унитазе чудные какашные узоры, мы с мишей остались тупить в писюновской комнате в два рыла. Тут я обратил внимание, што Дуся заговорщицки выглядывает из-за кресла и щуря один глаз палит в мишину сторону. Я мише ето дело показал и только хотел уже чё-то по этому поводу пиздануть, как вдруг миша, внук ворошиловского стрелка, нихуя не растерявшись, мощным вдохом собрал все плескавшиеся в голове сопли (грамм думаю 200, не меньше - зима была) и смачно с присвистом форчманул Дусе прям в летсо. Я даже растерялся как-то. Дуся пролетела всего-то метра полтора, зато с такими вы*бами, што Алине Кабаевой и не снилось на*. Через пару дней Дуся начала по-маленьку облазить. Писюн говорил што ето на нервной почве, но мы-то с мишей знали, што после такого заряда гайморита в голову ваще не жывут - так што ей ещё повезло, можно сказать. А писюновская мама походу стреманулась, што кошке настает постепенный п*здец и купила писюну на замену большова такого х*йпойми африканского попугая по кличке Розелло на*. Продавец её пролечил што Розелло п*здец какой умный и говорящий, схватывает типа всё на лету, х*й заткнёшь. Но Розелло почему-то оказался на редкость тупым *бланом. В течение недели мы с мишей учили его говорить одно единственное слово "писюн". День изо дня мы *бли ему мозг часа наверна по два, штоб не спизднуть, ": писюн, писюн, писюн,: говори сука *баная - писюн, писюн: вот веть п*дораз: писюн, писюн" - ну и в таком духе; под конец даже нещасная облезлая Дуся, не выдержав такова напора, корча *бало и заикаясь начала гудеть што-то подозрительно напоминающее слово "писюн", лишь бы мы заткнулись нах*й. А Розелле хоть бы х*й - сидел в углу клетки, таращил полные непонимания глаза и обильно с*рил. Миша уже хотел писюна разачаравать, типа "писюн, он у тебя походу глухой ваще.", но как выяснилось, Розелло был них*я не глухой, а даже савсем наоборот. Всё это время хитрый пернатый слушал: набирался, тыксызыть, сеансу. Через пару недель етот п*дар выдал всё - и "писюн", и "с*ка *баная", и "п*дораз" с "м*даком", и ещё целый ряд окологинекологических терминов, смысл которых я узнал только несколько лет спустя. Писюн с мамой были в шоке канешна. И веть, што характерно, не на*бал продавец - действительно х*й заткнёшь. В качестве бесплатного дополнения к выученным словам Розелло научился кряхтеть, п*рдеть, лихо подражать звуку проезжающего трамвая и звонко посвистывать. Причём делал он ето, походу, круглосуточно, потому как писюн приходил в школу с таким помятым видом, как будто всю ночь катался на трамвае в шумной компании милицейских свистков. К тому же, по ево словам, Дуся сильно нервничала. А Дуся на самом деле сходила нах*й с ума. То исть она и так была прип*зднута нех*ёво, но с появлением Розеллы её стали покидать последние остатки разума. Если раньше Дуся слушала тока то, што п*здят голоса в ейной голове, то теперь к этой не*бической толпе добавился и левитан с крыльями, который походу наглухо забивал Дусе все сигналы с Марса. Ну и в один прекрасный день мы с мишей стали свидетелями таво, как Дуся, чуйствуя видимо близкую кончину от помутнения рассудка, решила напоследок во што бы то ни стало вточить говорящего окорока. Сам Розелло к тому моменту времени уже надр*чился открывать клетку изнутри и по-хозяйски вылазить на крышу подышать воздухом, причём проделывал всё это не прекращая п*здеть ни на секунду ваще. С крыши своей клетки Розелло как козырной страус выглядывал в окно, обсуждал сам с собой последние новости и попутно подслушивал всякие гадости штоб вечером опять ошарашить писюновскую маму очередным хитровы*банным матюком. Улучив один из таких моментов, потерявшая всякую надежду, окончательно ох*евшая Дуся, изо всех сил стараясь не палицца, полезла *пт за добычей на клетку. Выкатив фары от волнения и еле сдерживая метеоризьм, Дуся приблизилась к Розеллу вплотную и застыла. Всё, - подумали мы с мишей, - п*зда рулю: Но в етот момент Розелло медленно повернулся, и, увидев перед *балом такую хуйню (Дуся бешено вращала глазами и мелко тряслась), оценил апстанофку, неспешно так прицелился и как заправский скотобой въ*бал Дусе клювом прям промеж ухоф. Тюк, бл*ть: Досмотрев как Дуся ссыпалась на половичок, Розелло звонко присвистнул и продолжил п*здеть.
Все остались жывы вопщим. Не знаю, што за нервные центры в кошачьей голове поразил удар африканскаво Розеллы, но облазить после етого инцидента Дуся перестала. Зато начала жрать своё г*вно, наводя ужас на домочаццев."